Оно же называется гордостью, чувством собственного достоинства — характеристиками развитой личности. Личность (она же ЧСВ) формируется на основе личной истории на стыке индивидуальности и социума, и требует постоянной подпитки со стороны носителя. Созданный (и создаваемый) человеком образ себя требует постоянного подтверждения идеи, что он не «образ» какой-то там, не «представление о себе», а самая что ни на есть «моя сущность», причем сущность, удовлетворяющая желаемым качествам, к тому же еще и уникальная, а посему очень важная и ценная. В общем-то ЧСВ это как бы слепок с общелюдского антропоцентризма — приятие постулата о Собственной Важности, и постоянное доказывание этой важности себе и другим. Также, как антропоцентризм в человеческой деятельности хорошо замаскирован, так и ЧСВ становится неотъемлемой чертой человека, действующей подобно самостоятельному механизму, чья работа практически полностью скрыта от сознания человека. Всякий раз, когда отдается очередная порция силы на укрепление ЧСВ, человек искренне считает, что вовсе не ради себя — любимого он постарался. Перевел старушку через дорогу — вроде бы думает, что помог старушке, а в действительности подтвердил своему ЧСВ идею, что он добрый и заботливый... Повальная часть человеческих действий оказывается мотивированной лишь одним — подкреплением идеи о Собственной Важности, Нужности, Полезности и Хорошести. Даже в случае проделывания действий, диктуемых «вредностью» и считающихся «плохими» — в этом случае он подкрепляет свою идею о Собственной Вредности, таки снова же Собственной Важности.
ЧСВ — весьма коварная вещь, оно умеет успешно маскироваться под «благие намерения», под «действия в результате необходимости», под «заботу о ближнем», под «моральные принципы» — подо что угодно, поэтому задача выслеживания своего ЧСВ весьма непроста. Впору тут ставить знак «Не влезай — убьет!», потому что неаккуратное расковыривание своего ЧСВ вполне может привести к тому, что оно нанесет ответный удар. Когда оно «чувствует» угрозу своему дальнейшему существованию, оно готово унести за собой в могилу и то существо, на котором успешно паразитирует. Выглядеть это может так, что «утрачиваются (почему-то) ВСЕ идеалы (хотя утрачивается лишь ЧСВ одно), жизнь становится бессмысленной (потому что ЧСВ не придумывает обоснований для нее), и впору мылить веревку...».
Другое коварство ЧСВ заключается в том, что даже саму «разборку ЧСВ» оно способно превратить в средство своего укрепления — мол «как я крут! как успешно я расковыриваю свое ЧСВ!», и это расковыривание превращается в мазохистское самобичевание, «умерщвление плоти» игру в аскетизм, благолепие и высокодуховность. Пример такой выходки ЧСВ — периодически возникающие «спасатели человечества», которые ИСКРЕННЕ! «не корысти ради, а волею...» тра-ля-ля, забыв себя, все отдают на благо человечества (незаметно для себя любуясь своей этой ролью, которая проливает бальзам на ЧСВ).
Короче, ЧСВ — вещь мощная... но есть у нее одна слабая сторона — эта Собственная Важность находит свое подтверждение лишь в социальном окружении, ибо только оно способно изобразить «реальные доказательства» важности. Снискать признание — у кого? У социального окружения, вестимо. Это может быть и просто жена, это может быть «коллектив единомышленников», это может быть и Весь Советский Народ. Убедишь жену, что ты такой-то сякой-то — и сам будешь вынужден в это поверить. Вот этого и добивается ЧСВ — признания твоей важности, что и докажет важность собственную. Без социального окружения механизм ЧСВ не может эффективно работать, что было замечено, почему и практиковалось отшельничество, схима, уходы в пустынь... Однако отсутствующее социальное окружение может быть заменено — или саморефлексией, или «искусственной средой» как у Робинзона Крузо.
В чем героизм данного путешественника? — В том, что он сохранился как личность, и остался человеком. То есть его ЧСВ выжило в необычных условиях, где он в качестве социального окружения использовал попугаев, коз, дикаря и прочую живность, взял на себя очередную социальную роль, в общем-то соответствующую его представлениям о себе.
Такая вот сильная личность (ЧСВ) в почете у людей, так как именно она служит основным средством навязывания всего положенного набора программ каждому конкретному человеку — «ты считаешь себя Пионером (рабочим, крестьянином, советским человеком)? — вот тебе набор правил, им и следуй.» Человек желает соответствовать, и охотно начинает доказывать себе и другим важность себя «как пионера», «как рабочего» и так далее, тратя на это все свои силы... а потом БАЦ! — пришла старуха с косой, и показала реальность во всей ее красе — не было важности, придумана была она... И тут, для самоуспокоения, для оправдания своего существования (что делает людскую жизнь более «комфортной» эмоционально), создается легенда о нужности. Мол «Ленин умер — а дело живет...», что плоды жизни моей будут нужны последующим поколениям. По правде говоря, плоды эти просто «могут пригодиться» кому-то и для чего-то, а не прям-таки НУЖНЫ. Вынашивание этой идеи весьма приятно для ЧСВ — создается видимость эдакой отрешенности, есть повод в очередной раз полюбоваться собой.